Утопии Кристиана Люпы
Кураторы: Петр Грущиньски, Алена Карась
Ведет: Алена Карась
Участвуют: Анна Р. Бужиньская, Кристиан Люпа, актеры Сандра Коженяк, Петр Скиба
Анна Р. Бужиньская
Театральный критик, переводчик, театровед, преподаватель Ягеллонского университета в Кракове
Алена Карась
Театральный критик, обозреватель «Российской газеты», преподаватель кафедры истории театра России РАТИ (ГИТИС)
Петр Грущиньский
Театральный критик, драматург «Нового театра», член редакционного совета театральных журналов «Диалог» и «Убу»
Ведет: Алена Карась
Участвуют: Анна Р. Бужиньская, Кристиан Люпа, актеры Сандра Коженяк, Петр Скиба
Анна Р. Бужиньская
Театральный критик, переводчик, театровед, преподаватель Ягеллонского университета в Кракове
Алена Карась
Театральный критик, обозреватель «Российской газеты», преподаватель кафедры истории театра России РАТИ (ГИТИС)
Петр Грущиньский
Театральный критик, драматург «Нового театра», член редакционного совета театральных журналов «Диалог» и «Убу»
- Вопросы, сформулированные кураторами встречи, для обсуждения с ее участниками.
- Понятие «утопии» чрезвычайно важно для того понимания театра, которое выдвигает Кристиан Люпа и в своих спектаклях, и в своей педагогической практике, и в своих книгах (первая из которых так и называлась: «Утопия и ее обитатели»). Утопия – это место, где актер-человек чувствует себя в такой экзистенциальной безопасности, что – парадоксальным образом – позволяет раскрыться самым небезопасным, рискованным аспектам своей натуры. Для самого Мастера на долгие годы такой «утопией» стал Театр Еленей Гуры; затем – сначала параллельно с еленегурским – Камерная сцена краковского Старого театра. Казалось бы, на многие годы Кристиан Люпа сознательно выбирал себе вполне маргинальную роль в польском театральном процессе. С чем это было связано? Как случилось раскрытие этого режиссера сначала стране, а потом и миру?
- В России, к сожалению, до сих пор был мало представлен Люпа-постановщик прозы, хотя увлечение, с одной стороны, прозой немецкоязычных авторов (прежде всего Томасом Бернхардом и Германом Брохом), с другой стороны, романами Достоевского и Булгакова – наиболее продолжительный по времени период творчества режиссера. В чем особенности работы Люпы с прозой? Как этот период соотносится с сегодняшним Кристианом Люпой, чьи сценарии создаются – при помощи литературных сотрудников – на самих репетициях?
- Спектакль «Мэрилин» является первой частью трилогии. В Польше уже показана вторая часть, посвященная Симоне Вайль. Третья часть будет посвящена Гурджиеву. Что означает тот поворот в творчестве Люпы, который произошел с предваряющим эту трилогию спектаклем «Фабрика-2». В чем замысел этой трилогии?
- При всем внимании к таким фигурам, как например, Симона Вайль или Гурджиев, сам Люпа выказывает постоянные попытки убежать от роли «гуру». Особенно в период увлечения творчеством Томаса Бернхарда его спектакли не раз показывали гуру крайне двусмысленных, на грани маразма и безумия. В то же время сами эти спектакли не раз были проникнуты духом своеобразного мессианства – ожидания великой Перемены в духе юнговской Трансформации. Кем является Люпа для польской духовной среды? Если Мастером, гуру, то какого рода? Как это связано с его творчествим принципом обнулить свой опыт в начале новой работы? Может быть, с побегом, освобождением от знания как некой стратегией уловления смысла?
- Люпа часто и восторженно отзывается о молодых учениках и заявляет, что он у них учится. А есть ли нечто, прежде всего в его спектаклях, что говорит о том, что он не только берет многое у своих учеников, но и развивает их предложения на гораздо более высоком, сложном уровне? Какова была в эти годы – годы решительной смены поколений в польском театре – динамика взаимоотношений Люпы с молодыми режиссерами?