Присутствие

Когда я смотрел «Доброго человека…» в 2013 году, у меня возникло ощущение, что в спектакле, который уже стал легендой, невольно развиваются два сюжета – непосредственно история, написанная Брехтом, и диалог нынешних исполнителей с их предшественниками. В спектакле занято несколько поколений артистов, есть и такие, кто играет этот спектакль на протяжении всех пятидесяти лет. В какой-то момент мне показалось, что в спектакле, который я смотрю, незримо присутствуют те исполнители, которых уже нет, и с ними ведут диалог те, кто пришел им на смену, и их партнеры. Мне захотелось остановить время и обнаружить их присутствие, и, главное, сделать этот диалог зримым.

Театр на Таганке всегда был театром коллективного переживания, театром, который объединяет зал. Мне же показалось важным сегодня – разъединить зал, оставить каждого зрителя в одиночестве. И вопреки любимовскому спектаклю, который разворачивается в зрительный зал, максимально приблизить зрителей к сцене, дать им буквально подслушать ту историю, которая творится на сцене.

Семен Александровский

«Присутствие» – это искреннее и нежное признание в любви Юрию Любимову, Театру на Таганке, его идее, его судьбе. И отдельно взятому спектаклю – «Доброму человеку из Сезуана», с которого Таганка началась 50 лет назад.
Александровский сработал в уникальном театральном жанре – спектакль о спектакле. Он решил исследовать сам феномен театра как такового.

«Присутствие» – о принципиальной неповторимости театра, о том, что спектакль меняется с каждым днем, и что-то теряет, что-то приобретает.

интернет-издание «Газета.ru»

Повторение сначала обнажает структуру любимовской постановки, а потом само по себе превращается в танец. На глазах у зрителей актеры осваивают рисунок роли до такой степени, что могут исполнить его с любой скоростью, с любого места и даже задом наперед.

Вместе с хореографом Татьяной Гордеевой Александровский расщепляет «Доброго человека из Сезуана» на слова и движения, ощущения и воспоминания, видео и аудио. Но это не музейная реконструкция и не аналитический разбор любимовского языка, а попытка восстановить связь времен.

газета «Ведомости»

Феноменом «Присутствия» стала проблема отсутствия – дистанция между нами сегодняшними и тогдашними, невозможность вступить дважды в одну и ту же реку, вопрос жизни и смерти, наконец. В своем изысканном и ясном театральном жесте Семен Александровский вместе со старыми и новыми артистами Таганки обнажил, эстетизировал категорию дистанции как таковой. Не зря же и зрители в наушниках сидели друг от друга через место, поодаль, маркируя отсутствие коллективного сопереживания в зале, искупаемое, впрочем, возможностью общего прикосновения к коллективной памяти.

Побочным эффектом «Присутствия» была еще и мысль о том, что тогдашний любимовский язык совсем не кажется устаревшим: нет, он очевиден своей сложностью и тем, что в молекуле театра соединял остро воспринятую брехтовскую идею с отчетливой и живой формой. В «Добром человеке из Сезуана» есть и идея, и современная форма, далеко шагнувшая за пределы 1964 года. А в попытках молодых артистов нынешней Таганки повторить рисунок старого спектакля было что-то механистичное и не современное – как будто энергия кончилась на том, старом поколении, мотивированном сильной режиссерской волей. В этом смысле у современной нам Таганки память о прошлом замещает наличие идеи и формы. Юбилейный проект сделал этот зазор очевидным, и в болезненном, быть может, но важном приятии горькой правды есть смысл.

газета «Экран и сцена»