Пламя Парижа

Балет «Пламя Парижа», что называется, «ладно скроен – крепко сшит». Он прекрасно задуман режиссерски Сергеем Радловым. А автор оригинальной хореографии Василий Вайнонен – балетмейстер редчайшего таланта. Думаю, что Вайнонена, наряду с Баланчиным, следует рассматривать в качестве выдающегося представителя балетной классики XX века. Вайнонен сочинил много высококачественной хореографии, исполненной художественной красоты и смысла, мы также обязаны ему сохранением такого важного для балетного театра понятия, как «образ».



В моей работе неоценимую помощь оказал кинофильм «Мастера русского балета», снятый в 50-е годы прошлого века, также сохранились весьма информативные фотома¬териалы и рассказы участников и свидетелей постановки, важные моменты хореографии описаны в мемуарах жены Вайнонена. Юношей мне посчастливилось видеть этот замечательный спектакль. В «Пламени Парижа» танцевали моя мама, Суламифь Мессерер, дядя Асаф Мессерер. В семье многое, касавшееся этого балета, подробно обсуждалось. Я запомнил замечания, которые Вайнонен делал артистам.
Личные впечатления и воспоминания очень помогли в работе над балетом. Большинство моей редактуры носит вынужденный характер: к сожалению, многое безвозвратно утрачено – приходилось заделывать бреши и лакуны, работая в стиле и духе автора. Осуществляя постановку, нужно было также учитывать размеры сцены, специфику восприятия сценического действия современным зрителем. В процессе подготовки к премьере я на каждом этапе репетиций задавал себе вопрос: «Как бы Вайнонен поставил эту сцену сейчас?»

Михаил Мессерер

Спектакль про Великую Французскую революцию, сочиненный ленинградскими интеллектуалами к 15-летию революции Октябрьской, вошел в историю советского балета и возглавлял перечень его утрат: с середины 1960-х на сцене он не появлялся. Для балетных практиков ценность «Пламени Парижа» – прежде всего в хореографии Василия Вайнонена, самого талантливого из балетмейстеров эпохи соцреализма.

газета «Коммерсант»

Постановщику удается возродить выдыхающуюся исполнительскую культуру, чувство стиля, понимание, что такое danse noble и что такое народные танцы. Крестьяне у него не выглядят фальшивыми фиглярами, аристократки – чванливыми плебейками, офицеры королевской гвардии – ряжеными правильными пацанами.
Секрет – в мелочах. В кропотливой, почти забытой сегодня работе над каждой позой, полуповоротом, взглядом, жестом, вплоть до кончиков пальцев. В умении придворном балете придать французскую мягкость рукам и грациозность рококо – движениям. В танце басков – драйв и неистовость пьянящей свободы и играющей крови.

«Независимая газета»

Конечно, часть текста сочинена заново. При этом швов между новым и сохранившимся не сыскать. Ощущение совершенной подлинности – оттого, что стиль выдержан идеально.
Делая «Пламя Парижа», Мессерер совершает поступок, имеющий не только художественное, но социокультурное значение. Последовательный пропагандист советской хореографии первой половины ХХ века, он полагает ее лучшие образцы продолжением и развитием великой хореографии Петипа, Иванова, Горского и с обидой констатирует, что эта хореография, так повлиявшая на Европу после легендарных гастролей Большого театра в Лондоне в 1950-е, у нас в забвении.
Реконструируя один из любимых спектаклей Сталина, он разрывает связь между этим страшным именем и искусством, показывает его самостоятельную – уже антикварную! – ценность, тем самым десакрализируя имя. Вайнонен и композитор Асафьев стилизовали танцы версальского двора, но спортивно-акробатические танцы третьего акта, аллегорически изображающие Свободу, Равенство и Братство, выглядят почти такими же древностями. Атлетизм, изобретательность, драйв – в общем, чистая эстетика, переживание которой без этики (все равно, без восторга или содрогания) – и есть долгожданная смерть Сталина в сознании. Наконец-то сталинский ампир – просто стиль. Как рококо или бидермейер.

газета «Деловой Петербург»

Жизнь, судьба и фамильная наследственность не могли не внушить Михаилу Мессереру
ответственности за спасение забытых шедевров советского балета. Возрожденный легендарный спектакль Василия Вайнонена – из этой серии. «Пламя» вспыхнуло в год 15-летия Октября, предлагая недавние события в стране Советов отождествлять с Великой французской революцией. Спектакль имел бешеную популярность, продержался в репертуаре почти 30 сезонов и канул в Лету. Оставив после себя лишь 20 минут кинопленки, пару фрагментов и статус «любимого балета т. Сталина». Посмотреть его – есть много причин. Ну, где еще сегодня можно воодушевиться неподдельным энтузиазмом восставших масс? Одновременно полюбоваться обилием танцев, от сложнейших классических па де де до неистовых народных плясок? Стилистическое чутье постановщика и виртуозное мастерство артистов Михайловского балета, в том числе примы Оксаны Бондаревой, с лихвой перекрывают наивные сегодня пафос и агит-задор одного из лучших образцов драмбалета.

Лариса Барыкина