Театральная компания ЗМ

Аустерлиц

Большой драматический театр им. Г.А. Товстоногова, Санкт-Петербург

Премия «Золотая Маска» 2020 г. – «Лучшая работа художника»
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2020 г. – «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника по свету», «Лучшая мужская роль» (Василий Реутов)

по Винфриду Георгу Зебальду

Режиссер, автор инсценировки, художник-постановщик: Евгения Сафонова
Композитор: Владимир Раннев
Видеохудожник: Михаил Иванов
Художник по костюмам: Илария Янкина
Художник по свету: Константин Бинкин

Артисты: Алена Кучкова, Александра Магелатова, Мария Сандлер,
Василий Реутов, Алексей Фурманов

Продолжительность 1 ч. 40 мин.
Возрастная категория 16+
Наша основная задача – создание сценического эквивалента художественного мира, пространства и атмосферы «Аустерлица»; сохранение буквы и духа текста Зебальда. Работая над постановкой, мы размышляли о том, что человек помнит – а что забывает, почему исторические трагедии и катастрофы остаются непонятыми, неосознанными и забытыми, как все это сказывается на человеческих биографиях и проблемах самоидентификации.
Евгения Сафонова
В спектакле Сафоновой есть что-то от спиритического сеанса: когда четверо сосредоточенно глядящих перед собой и не вступающих в коммуникацию друг с другом артистов поочередно негромко читают текст романа, кажется, что они ведут прямую трансляцию из той метафизической реальности, отсветы которой зритель видит на экране – пытаясь понять ее устройство, оживить ее героев, установить с ними связь. В «Аустерлице» есть сильнейший пассаж о ночных бабочках, залетевших по ошибке в дом; если их не вынести на улицу, замечает Зебальд, «они останутся сидеть недвижимо до последнего вздоха, цепляясь своими крошечными лапками, сведенными предсмертной судорогой, за то место, где их постигло несчастье». Кажется, именно эта фраза подсказала режиссеру мизансцену: на протяжении почти двух часов Алена Кучкова, Александра Магелатова, Мария Сандлер и Алексей Фурманов не покидают узкой полоски авансцены, оставаясь практически неподвижными. Фигуранты спектакля словно бы впали в экзистенциальный столбняк – их пригвоздила к месту оторопь от постижения того, что произошло с человечеством в ХХ веке.
газета «Коммерсант»
Евгения Сафонова первой в России переложила для сцены текст одного из самых крупных писателей конца ХХ века Винфрида Георга Зебальда. И важно, что это был «Аустерлиц» – последний роман Зебальда, книга, посвященная памяти, где герой, лишенный прошлого, не может жить, будто измученный неведомым недугом. Ученый Жак Аустерлиц благодаря случайности понимает: то, что он считал своими корнями, на самом деле не настоящее. Во время войны его ребенком вместе с другими еврейскими детьми из Чехии вывезли в Англию и отдали в приемную семью. С тех пор мучительное беспокойство ведет Аустерлица по архивам Восточной Европы в попытке понять, кто же он, и в конце концов дает ответ и даже возможность узнать свою мать в секундах из пропагандистского фильма об образцовом немецком концлагере Терезиенштадт, где она погибла. Евгения Сафонова сама стала художником спектакля и придумала для него пустое и стерильное пространство, где несколько рассказчиков отстраненно говорят нам о поисках героя, будто читая отчеты. В то время как на заднике-занавесе мелькают найденные героем документы – газетные статьи, старые мутные фотографии, кинокадры, виды. Но занавес этот становится прозрачным, открывая нам в глубине сцены полные книг библиотеки, где ищет свое прошлое герой (Василий Реутов). Аустерлиц открывается перед нами, как открывается ему правда о его детстве, как открывается заслонка, скрывавшая самые ранние воспоминания, и возвращается родной чешский язык, память о садах и прогулках с няней, которая оказалась жива и осталась последней связью уже немолодого человека с его погибшими молодыми родителями.

Дина Годер

Сквозь напластования текстов и изображений зритель вместе с исполнителями пробивается к сути трагедии героя. Жак Аустерлиц переворачивает одну страницу своего прошлого за другой: имена родителей, адрес пражской квартиры, из которой его увезли в пятилетнем возрасте, гибель матери во время Холокоста. Через частную историю одного человека проступает, просвечивает немыслимая история ХХ века, в котором физическое уничтожение, стирание с лица земли миллионов людей и сотен объектов стало страшным символом уничтожения памяти. А без воспоминаний человек уже не способен чувствовать себя таковым.

«Петербургский театральный журнал», блог

На странице использованы фотографии Анастасии Blur и Стаса Левшина