Пресса

Буря и скрежет

Три балетных спектакля американской труппы L. A. Dance Project, основанной французским танцовщиком и режиссером Бенжаменом Мильпье, завершили инновационную программу "Контекст" на "Золотой маске". О победоносном финальном скрежете "Контекста" в Театре наций — ЕКАТЕРИНА Ъ-ИСТОМИНА.


Очаровательная в своей буквальной розовощекой и мускулистой юности труппа L. A. Dance Project, собранная Бенжаменом Мильпье в 2012 году (в 2011-м танцовщик объявил о завершении танцевальной карьеры), представила в "Контексте" три маленьких спектакля. Это свежий балет "Reflections" в постановке самого господина Мильпье, истинный ветеран балетной сцены; спектакль "Winterbranch" покойного американского радикального классика Мерса Каннингема; а также "Morgan's Last Chug" здравствующего израильского постановщика Эмануэля Гата (впрочем, изначально вместо "Morgan's Last Chug" предполагался "Quintett" Уильяма Форсайта).

На старте — нежные и решительные балетные действия "Reflections", балета, показанного чуть менее года назад на сцене парижского Theatre du Chatelet. Общий ритм происходящего задан сценографией, оформленной в динамичном американском духе. На заднике — гигантское красно-белое поп-арт-полотно с надписью "Stay", потом этот задник меняется на аналогичный по дизайну, но с надписью "Go" (затем на задник вновь возвращается "Stay"; на полу сцены — "плакат" с надписью "Think"). Шесть солистов "Reflections" (три девушки и три юноши — голоногие, в минималистической спортивной одежде) разыгрывают легкие, романтично-спортивные сессии — любовные, дружеские, сольные, игровые. Их танец напоминает бесконечное пластичное плавание, но только такое, когда человек чувствует себя в воде необыкновенно естественно. Stay-Go-Stay: в самой рифмовке слышится американский мускульный спортивный набат, однако аура стремительных, словно спицы колеса велосипеда, мизансцен обладает французской гимнастической щепетильностью и картезианским изяществом.

"Reflections" под прозрачную, будто ноктюрны Шопена, фортепьянную музыку Дэвида Ланга ("This was written by hand/memory pieces") — это полнокровная спортивная танцевальная Аркадия, в которой если и есть огорчения, то они столь детские и невинные, что исправимые и забываемые. "Reflections" — образчик именно юношеской телесности, придуманный Бенжаменом Мильпье не как напряженное американское упражнение, а как европейская стилизация.

Спортивный, 38-минутный, тонконогий, легкокрылый танцевальный ветерок "Reflections" во втором акте сменился тяжелым технократическим надрывом — "Winterbranch" Мерса Каннингема. Это тяжкая, металлическая для иного чувствительного маленького зрителя балетная поступь: половина 23-минутного спектакля идет в тишине, вторая часть — под оглушительный, душераздирающий скрежет стекла. "Winterbranch" — это танец, рожденный в середине 1960-х, эпохи экспериментальных опытов и радикальных мыслей. Балет за столько лет не устарел, но, разумеется, он смотрится сегодня особенно. Это рабочая политика без политики, это эксперимент, из которого, возможно, исчезла первичная техногенная нагрузка, но остался костяк, форма, остался великолепно натренированный, науськанный индустриальный драйв. Сцена: ангар с серыми кирпичными стенами, задрапированными черными полотнищами. Свет, как это и полагалось в 1960-е годы, выступает в роли подчеркнуто полноправного участника спектакля: белые и желтые лучи выхватывают ноги, лица, руки. В балете принимают участие не только шесть солистов, но и устаревший робот-электроник — последний делает все очень мило, по-домашнему. Трепетная, сегодня выглядящая куда более беззащитной, чем люди, металлическая кукла проезжает через всю стену: 40 с лишним лет назад этот печальный робот смотрелся сильнее людей. Но сейчас наоборот: одетые в черные тренировочные костюмы люди обладают таким жилистым стержнем и такой глобальной выдержкой, что смогут противостоять любой урбанизации и индустриализации. Еще в космических и футуристических 1960-х схватка робот—человек однозначно решалась в пользу первого, но сегодня интереснее выглядит не философия, а методика этого балета. Танец "Winterbranch", придуманный Каннингемом, учеником Марты Грэм и другом Джона Кейджа, зубастый, жесткий и плоский, как старая селедка, выполняется артистами труппы Мильпье как череда безболезненных силовых упражнений.

В качестве финала гастролей L. A. Dance Project был назначен 20-минутный спектакль "Mogran's Last Chug". Режиссер Эмануэль Гат выбрал в напарники Иоганна Баха, Генри Перселла и Сэмюэла Беккета — в спектакле звучат фрагменты пьесы-монолога "Последняя лента Крэппа" (один и тот же отрывок повторяется дважды). Схему "Крэппа" — герой пьесы ведет разговор со своим голосом, записанным на пленку,— можно развернуть и на структуру балета. В танцевальных рисунках отчетливо читаются историко-бытовые танцы — от менуэтов до кадрилей, но положенные на современные жесты. "Morgan's Last Chug" — танцевальный разговор с прошлым, которое, как и говорит сам Крэпп, всегда возвращается.