Театральная компания ЗМ

Номинации на Премию «Золотая Маска» 2019 г. – «Лучший спектакль в драме, малая форма», «Лучшая работа режиссера», «Лучшая работа художника», «Лучшая женская роль» (Светлана Лысенкова)
Режиссер: Юрий Муравицкий
Художник: Екатерина Щеглова
Авторы музыкального оформления: «Братья Тузловы» (Денис Третьяков и Олег Толстолуцкий)

Артисты: Светлана Лысенкова, Александр Гайдаржи, Алексей Дронов, Сергей Голотвин, Александр Овсянников, Анатолий Матешов, Владимир Воробьев, Борис Вернигоров, Эльвира Цыганок, Оксана Зиброва

Продолжительность 2 ч. 30 мин.
Age category 18+
В пьесе заложен прием, благодаря которому зритель начинает смотреть спектакль в одном эмоциональном состоянии, а заканчивает совсем в другом. В начале у тебя возникает ощущение, что герои – абсолютные фрики, что таких людей просто быть не может. Что это предельно маргинальная среда, не имеющая к тебе никакого отношения. И зритель наблюдает за этим трэшем, который происходит где-то далеко, а к концу спектакля герои постепенно очеловечиваются, и становится очевидно, что все это гораздо ближе к нам.
None
Точно распознавая эстетику пьесы Германа Грекова «Ханана», Юрий Муравицкий ставит ее в жанре «русский гиньоль». Стихия смеха и ужаса низовой народной культуры в спектакле театра «18+» – единственный глоток свежего воздуха в затхлом «кромешном мире» маргинальной деревенской семьи. «Ханана» – это попытка обратиться к гротеску и пародии в ее средневековом значении. Каждая мизансцена – лубочная картина, внятно и четко отображающая узнаваемые характеры и образы. Но к финалу, не изменяя жанру и стилистике, в акварельном желто-голубом мире иван-дурак, мать-старуха, вечно улыбающаяся соседка-помощница очеловечиваются. От лубка и пародии не останется и следа. Архаические образы становятся конкретными персонажами, но происходит это через отстранение, через «обнуление». Только когда между героями окончательно теряется взаимопонимание, отчетливо видишь, что оно в этой семье было, и лишь на нем и на невыразительной, но очень понятной любви этот дом и стоял.
None
Юрий Муравицкий придумал для актеров гротескный антипсихологичный способ существования, воссоздающий, в частности, характерные манеры перчаточных кукол. На наших глазах актеры видоизменяются, ступая на подмостки: сгибается спина, деревенеет походка, синхронно, как у Петрушки, вздымаются руки, в репликах звучит неестественная восходящая интонация, превращающая бытовой текст в ритмичный заговор. И ясно, зачем: если добавить сопереживания, история стала бы просто невыносимой.

Режиссер Юрий Муравицкий перевел пьесу Германа Грекова в жанр хтонического гиньоля. Художник Екатерина Щеглова придумала страшную волшебную «коробочку», занавешенную парниковой пленкой с разводами выплеснутого молока, где всем «хана». Парадоксальным образом она рифмуется не столько с театром, сколько с жизнью, словно изобретательный режиссерский прием не просто выдуман, но у этой жизни подсмотрен. Коробочка, искажающая, деформирующая, сламывающая обычного вроде бы человека. Выход – прямая спина, ровная походка; вход внутрь – и уже не человек прямоходящий, а уродливая кукла. Актеры Светлана Лысенкова, Александр Гайдаржи, Владимир Воробьев, Александр Овсянников и другие существуют в этих обстоятельствах невероятно точно. Причем зрителям спектакля словно бы дается одно условие: сочувствия не нужно, это данность, сконцентрированная до последних, нереальных пределов. Можно отмахнуться, конечно: и зачем я должен это смотреть? Это же не про меня. Но концентрация такова, что, получается, и про тебя тоже. Затягивает, не выберешься.

На странице использованы фотографии Натальи Зупко