Театральная компания ЗМ
Юрий Красавин

Магриттомания

Большой театр, Москва
Номинации на Премию «Золотая Маска» 2005г. - «Лучший спектакль в балете»
Хореограф-постановщик Юрий Посохов

Художник-постановщик Тира Хартшорн

Дирижер-постановщик Игорь Дронов

Художник по свету Дамир Исмагилов


Интервью Юрия Посохова Виолетте Майнице:
Я ценю Рене Магритта и считаю, что его чисты по композиции и красивые сюрреалистические картины очень балетны. Я ощущаю себя одним из его героев. «Магриттомания» - отдельные хореографические картины на сюжеты известнейших картин художника. Они легко узнаваемы – сюжет в них присутствует подспудно, а драматизм передается через общую композицию, через движение, благодаря паузам, которые не менее выразительны, чем танец. Люблю простые, ясные и красивые постановки.




Вся жизнь Рене Магритта представляется доказательством постоянного предательства образа, скрывающего за плоским и невозмутимым безразличием внешнего буржуазного благополучия засасывающую опасность глубины, топкое болото, грозящее преступлением и безумием. Искусство Магритта – это страшной силы взрыв энергии, таящейся во внешней непримечательности. Как это станцевать? Что может быть общего у Магритта с балетным искусством, где необходимы красота, пачки, блески, пуанты, отточенность тел и изысканность рисунка? Но именно балет, едва ли не самое условное из всех искусств, покоится на постоянном предательстве образа. Все ложь, все обман, все не то, что кажется, и анонимная индивидуальность, этот оксюморон, чуть ли не главный закон балета.
Аркадий Ипполитов (Буклет Большого театра)





У Магритта перед сюрреализмом есть особые заслуги, очень важные для абстракции танца. Он систематически разъединял слово и изображение, чтобы разоблачить условный характер «применения слова» и сделать наглядным его разрыв с предметом. И потом – у Магритта есть четкая композиция и горькая, неразрешимая проблема о пропорциях иллюзии и реальности.

Юрий посохов оставил за Магриттом игру с пространством, порадовал заставкой к спектаклю, что напомнила первые карьерные опыты художника, рисовавшего ради заработка букетики на обойной фабрике. Не отменил магриттовских страхов и комплексов, но оставил место иронии. Главное – он увидел полых людей Магритта и их перекличку с человечеством – в начале как проекцию картины на задник, как часть декораций, а к финалу – как физическое состояние танцующих.
Лейла Гучмазова (Буклет Большого театра)



Юрий Посохов очень патетичен и отличается редким, абсолютно не российским перфекционизмом. По отделке это, наверное, лучший из российских балетов последнего времени. Фирменный западный свет, отличная сценография, цитирующая полотна Магритта. Наконец, хореография, сшитая как концертный фрак. Нашим артистам где-то жмет, где-то мешает, но и это не важно. Важно опять же, что Посохову артисты поверили и добились творческого результата.
Ольга Гердт, «Известия»